Боря шел след в след за Адой. Боялся сделать шаг в сторону, обогнать и даже поравняться с ней. Он украдкой поглядывал на свою заляпанную кровью одежду и щупал шею, все еще ощущая на ней удушающее свойство поводка.
В голове, словно на медленной перемотке, пробегали картины сегодняшнего утра. Неубранная комната в лучах солнечного света, просторная кухня, где еще пахло маминой стряпней. Вернется ли он еще туда? Сможет ли вновь попробовать мамины фирменные пирожки и салаты? Может, ему вообще больше не нужно есть…
От этих мыслей желудок заурчал так жалобно, что Ада обернулась и хмыкнула:
– Дойдем до дома, покормлю.
– Я ем?
– Я не знаю. Может, солнцем питаешься.
– Я серьезно.
– Борь, ты практически обычный человек. Успокойся. Ешь, спишь и все такое. Я даже вытекшую кровь обратно в тебя собрала. Никаких последствий.
– Ну да, совсем никаких, – угрюмо пробурчал Борис и снова погрузился в свои мысль.
В его голове здравый смысл боролся с тем, что парень пережил за последние часы. Его убили. Совершенно точно убили. А потом воскресили. Это тоже факт. Теперь он привязан к какой-то странной девице, которая может им управлять. Должен помочь ей исправить свою же ошибку, и тогда освободится. Вроде бы все так. Есть только один нюанс. Разве этот бред может существовать в реальности?
В Мурманске с его живописными сопками, низкими березками и обшарпанными советскими домами. В России с ее природными богатствами и политическими дрязгами. На планете Земля с океанами и материками. В галактике, где звезды и планеты уныло плывут в бескрайнем пространстве.
Есть физика и астрономия, география и экономика. Но какая, к черту, некромантия!
– Пришли! – прервал волну размышлений голос Ады, казавшийся сейчас отвратительным, несмотря на мелодичность и задор.
Боря взглянул на дом. Обыкновенная панелька, мимо которой он ходил чуть ли не каждый день. Ему и в голову не приходило, что в таком безликом месте может происходить какая-то мистика.
– Ты живешь здесь? – уточнил она на всякий случай.
– А что, должна ютиться в склепе на кладбище?
– Это было бы логично.
– Оставь эти глупости, Борь. Ты взрослый мальчик, а веришь во всякую чушь.
– Вообще-то в чушь я как раз не верил, пока мне не попалась ты.
– Ну-ну. Это же так нормально для парня – приходить на сопку, часами пялиться вдаль и отключаться от внешнего мира.
– Я так стресс снимаю! Это медитация.
– Ага, конечно! Успокаивай себя, что ты нормальный. Что встал у входа? Хочешь, чтобы на твою кровавую одежду сбежалась поглазеть толпа?
Боря вздрогнул и шагнул в открывшуюся подъездную дверь.
Квартирка на первом этаже оказалась совсем скромной. Одна бедно обставленная комната, достаточно чистая, но неуютная. В углу громоздился стеллаж, забитый книгами. Рядом открытая вешалка, на которой болтались в основном длинные платья и юбки. И только сбоку на стуле аккуратной стопкой лежала нормальная человеческая одежда – джинсы и футболки. В углу стояла кровать, узкая для двоих, но широкая для одного. Письменный стол и окна с одинокой лампочкой. И странная тумбочка, уставленная потекшими свечами. Из нее торчал ключ.
– И давно ты здесь живешь? – спросил Боря, осмотревшись под пристальным и словно извиняющимся взглядом Ады.
– Нет. Я же говорила, что только недавно приехала из Сортовалы.
– Может, ты наврала.
– Зачем мне тебе врать?
– Может быть, потому что ты меня убила? – всплеснул руками Боря.
– Убила, но не врала.
– Как великодушно.
– Иди в душ, твоя одежда лежит на стиральной машинке. Эту придется выкинуть – столько крови отстирать не получится. А я пока приготовлю что-то поесть. Я тоже голодная. С утра кусок в горло не лез – волновалась.
– Мне тебя пожалеть или что? – огрызнулся Боря и заметил, как Ада плавно сжимает кулак. – Ладно, ладно! Уже иду.
– Вот и молодец.
Душ действительно помог расслабиться. Парень долго растирал тело мочалкой, даже когда кровь смылась, и вода перестала окрашиваться в розоватый цвет. Он ощупывал шею, намыливал ее и смывал снова и снова. И каждый раз находил пальцами тонкий, незаметный глазу шрам.
Боря вытерся полотенцем, пахнущим лавандой, и взглянул в зеркало. Будто ты ничего не поменялось. Такой же, как утром. Только во взгляде что-то неумолимо иное. Странное, неживое. Он прогнал эту мысль. Ну как же неживое – вот он, стоит на своих ногах, думает, чувствует. Разве мертвые так могут?
Ада оставила парню черные свободные штаны с карманами по бокам, темно-зеленую футболку в стиле милитари и черную толстовку на молнии. Надо же, угадала и с размером, и со стилем. Сколько же она за ним следила?
– А ты хорошо. Как будто не умирал, – похвалила Ада, когда Борис зашел в кухню и остановился в проходе.
– Очень смешно.
– Очень, – кивнула девушка. – Садись, обедать будем.
Ада на удивление вкусно готовила. Конечно, не как мама, но для молодой девушки просто замечательно. Боря даже на секунду подумал, что с такой вполне можно жить. С голоду точно не умрешь. Если бы еще не убивала и не воскрешала людей…
Боря мигом проглотил макароны в сливочном соусе и пару котлет. Заел все это салатом. Выхлебал две чашки чая и целиком отправил в рот пряник. Ада молча поглядывала на него, качала головой и, когда Борина тарелка оказалась пустой и почти вылизанной, хохотнула:
– Я с тобой разорюсь.
– Так делай быстрее, что тебе от меня нужно, и отпускай. Я хотел отпуск от родных, но не такой же.
Ада странно смутилась и отвела взгляд. Но Борис не придал этому значения. Кто ее знает, эту сумасшедшую девицу. В ее голове может быть все что угодно.
Борис вызвался помыть посуду. Ада фоном включила ненавязчивый русский рок, сытая развалилась на стуле и следила за ловкими движениями парня.
– У тебя хорошо получается.
– У нас с мамой уговор: если она готовит ужин по моему заказу, посуда – за мной.
– Резонно. Что ж, можешь и мне что-то заказывать. Я вроде бы неплохо готовлю.
– Это факт. Я растерялся и не поблагодарил. Но все, правда, было очень вкусно. Даже неожиданно.
– Снова скажешь, что я тебя убила, и поэтому не должна теперь вкусно кормить?
– Вовсе нет. – Боря задумался. – Хотя и это тоже. Но скорее потому что девушки в твоем возрасте нечасто умеют готовить. Они больше просят, чтобы их водили в кафе.
– Ты просто не встречался с нормальными, – пожала плечами Ада.
– А ты, значит, нормальная?
– Вполне.
– Вот только…
– Вот только людей убиваю, – перебила девушка Бориса. – Знаю, знаю. Поверь, я не мечтала об этом и не горжусь этим. Будь у меня возможность быть полностью нормальной, я была бы гораздо счастливее.
– Все в твоих руках. – Борис вытер полотенцем последнюю тарелку и убрал на полку над раковиной.
– Увы, ты не прав. Я расскажу тебе потом. Это важный момент.
Парень опустился на стул рядом с Адой и заглянул в ее глаза, ставшие еще более пронзительными от набежавших слез.
– Я, конечно, не собираюсь тебя жалеть и утешать. Но, может, расскажешь уже, в чем дело? У меня складывается ощущение, что здесь не только я жертва, но и ты.
– Умный что ли? – огрызнулась Ада.
– Не глупый уж точно. Так что давай, колись. Что там за дело? Мне надо что-то изучить? Ты будешь показывать какие-то ритуалы? Демонов вызывать, души умерших… Я понятия не умею, что надо делать.
– Забавный, – улыбнулась Ада. – Сначала я расскажу тебе сказки саамов. Про саамов ты хоть знаешь?
– Обижаешь! У нас в школе было краеведение.
– Уже лучше. Я боялась, ты настолько прагматичен, что и в легенды не поверишь.
– Не поверю. Но охотно послушаю. Так что там с демонами?
– Никаких демонов не будет. Ни сегодня, ни потом. Сегодня тебе нужно отдыхать. Восстановление целостности тела требует сил. Во сне ты проще справишься. У тебя был непростой день.
– А знаешь, кто в этом виноват? – улыбнулся Борис.
Почему-то искренне и не зло. Он и сам не понимал, как может испытывать симпатию к девушке, которая его убила. Стокгольмский синдром? Не так же быстро… Или есть что-то еще? Что-то застрявшее в памяти, потерянное в толще времен и теперь рвущееся наружу.
– Знаю, – так же по-доброму ответила Ада. – Ложись спать.
– А ты?
– А мне как раз-таки нужно поизучать. Думаю, ты проспишь до завтрашнего утра. Тогда и будем разбираться, что делать дальше.
Борис приподнял одну бровь, зашел в комнату и оттуда прокричал:
– Ничего, что здесь одна кровать? Ты ночью где спать собралась? Или ты – нечисть, и не спишь?
– Борь, я – человек. И спать я буду рядом с тобой. Не бойся, приставать не стану. Но другого места нет, уж прости.
– Даже если бы ты пристала, я бы отбился. Ты не в моем вкусе, – хмыкнул Боря, понимая, что нагло врет.
– Ну да.
Ада поманила парня пальцем, и он против воли приблизился к замершей в дверях девушке. Она была значительно ниже ростом. И ее дыхание с лавандовым ароматом сейчас приятно щекотало шею. То самое место, где теперь был поводок.
Девушка подняла голову и кивком головы заставила Бориса податься навстречу. Его губы оказались так близко к приоткрытому рту Ады, что сдержаться было практически невозможно. Повинуясь инстинкту, он потянулся к девчонке, а она в ответ засмеялась и прошептала: «Спать!».
В два шага Борис оказался у кровати, рывком лег, закрыл глаза и в ту же секунду вновь отправился навстречу тьме.